Сломанные побеги - Страница 77

— Там будет выставка?

— Выставка на женских шеях. Живая. Во время фуршета по залу будут прогуливаться длинноногие модели в браслетах, серьгах, ожерельях, кольцах. Отличить этих девушек от гостей можно по табличке с номером в руках. В зале возле стен поставят столики с клерками.

Вы можете подойти к любой из манекенщиц, рассмотреть гарнитур и если он вам понравится, перейти к столику и поговорить с клерком. Он вам назовет цену гарнитура и его особенности. Если вы соглашаетесь с ценой, то вас заносят в журнал и дают номерок, похожий на гардеробный. Вещь считается проданной, и манекенщица исчезает из зала. Другие продолжают дефилировать, пока их украшения не найдут покупателя. Теперь вам понятно, почему на обычную вечеринку в среднем российском городе слетаются самые богатые люди страны. Компанию интересуют только деньги, а не где вы их взяли.

— Я обязана попасть на этот прием, чего бы это ни стоило.

— Попадете. Но если вас разоблачат, то вы оттуда не уйдете. Риск дело благородное, но если он себя оправдывает, а не кончается крахом и бесполезными жертвами.

— Ваша позиция мне ясна. «Мы не против экспромтов, если они хорошо отрепетированы».

Лена взяла со стола зажигалку и бросила ее в сумочку.

7.

Теперь Лена поняла, почему мать не хочет брать ее на вечер. Для дочери она оставалась обычной служащей в ювелирной компании, а не участницей подпольного бизнеса. Что ж, пора взглянуть на свою дочь в свете софитов. Девушке очень хотелось блеснуть на приеме и показать матери, на что она способна. С другой стороны, редактор прав на сто процентов. Шпионам, как и репортерам, нельзя светиться, суетиться и лезь на рожон. Но можно добиться того и другого одновременно. Надо лишь раздвоиться. А как? Она вспомнила Лилины эксперименты в Питере, и ей стало весело. Главное, сохранять лицо, даже при плохой игре.

Целый день Алена потратила на хождения по магазинам. Не так уж Екатеринбург отстал от Питера. Все, что ей требовалось, она купила.

До званого вечера оставались сутки. Редактор уже подтвердил согласие Зои взять ее с собой, это было главное. В списке интересующих лиц, переданном ей редактором, значилось около сорока фамилий и их номера в гостиницах. Рейд осуществлялся молниеносно. В се задачу входило узнавание лиц, а не фамилий. Для этого их надо видеть. Фамилия рентгеном не просвечивается, а физиономия всегда на виду.

Стоило надеть накрахмаленный фартук, белый чепчик,сде-лать челку и все готово.

Лена стучала в номер, ей открывали дверь и она, мило улыбаясь, сообщала:

— Извините, хочу вам доложить, что наш гостиничный ресторан сегодня работает только до десяти часов.

Некоторые даже чаевые давали.

В десяти случаях дверь открывали женщины, хотя по списку ее интересовали мужчины. Жены обожают разбираться с прислугой, выказывая недовольство, и никогда не дают чаевых. В четырнадцати случаях дверь открывали мужчины, из них только один одетый, остальные в трусах, но это их ничуть не смущало.

Зато они давали на чай и не захлопывали дверь перед носом, предпочитая смотреть на ноги, а не в глаза и провожать горничную взглядом. Юбку надо было надеть подлинней. В пятнадцатом случае она это поняла окончательно. Один толстяк даже не слушал ее, а затащил в номер и завалил на кровать. Пришлось отбиваться. С пьяным она справилась. Убегая, в дверях наткнулась на размалеванную девицу в красных чулках. Все ясно, он ее перепутал с девкой по вызову. Пришлось выдержать еще несколько домогательств, пока не закончился весь список.

Запомнила она не всех. Человек пятнадцать отложились в памяти хорошо, остальные лица смазались. Слишком стандартны, без намека на индивидуальность и интеллект. Но пленки все равно на всех не хватит. Да и стоит ли тратить ее на серость. Хватит двух-трех пестрых фазанов и общий портрет готов. Так и надо сделать.

Вернулась домой она усталой. Принять душ и в постель. Мать не слышала, как пришла дочь. Она стояла спиной к двери у сейфа, встроенного в стену. Лена застыла у порога комнаты. Она даже не подозревала о существовании сейфа в доме.

Анна захлопнула дверцу, повернула ручку и вынула ключ. Лена скрылась за дверной шторой. Мать подошла к окну, выдвинула ящик из подоконника, бросила туда ключ и задвинула панель на место.

Тайник. Значит, ей есть что прятать. От кого? Она живет одна, дочь приезжает только на каникулы. От воров? Такую дверь бульдозером не снесешь. На первом этаже сидит консьерж шире дверей и ростом под потолок.

Лена тихо выскользнула из укрытия, вернулась в холл и громко стукнула входной дверью.

— Мам, ты дома?

Анна вышла из комнаты и поцеловала дочь.

— Набегалась? Боже, сколько покупок. Что здесь можно купить интересного?

— То же самое, что и в Питере. Только тащить через полстраны не надо. Мелочи. Бижутерия, халатик, туфельки.

— Я ничего не успела приготовить, только что вернулась с работы. Хозяйка из меня никудышная. Себе я дома не готовлю.

— Ничего. Сейчас вместе приготовим. Я это умею делать.

— Хорошо. Из тебя получилась завидная невеста.

— Вот только с завидным женихом дело обстоит плохо.

— В мои времена тоже женихов не хватало. Достойных.

— Но меня-то ты родила от достойного мужчины?

— Он был неплохим комбинатором. Умен, энергичен, хитер, коварен, безжалостен, но очень обаятелен. На каждый плюс находилось несколько минусов. Но на безрыбье, как говорится, и рак рыба.

Лена впервые услышала отзыв о своем отце. Никогда мать не заводила о нем разговоров, а Лена не спрашивала, боясь разочарования. Она нафантазировала себе своего отца и уже не хотела ничего слышать о настоящем. В любом случае, он будет хуже выдуманного.